«Как давно тебе снятся киты?»

рассказ

«А если Бога нет, придется, Муся, действовать самой».

Сергей Довлатов, «Иностранка».

—

Некое медленное прощание. Нет, не с человеком, не с чувствами и даже не с последним августовским воскресеньем. Может, все-таки надо добавить в красную книгу чувств необъяснимые, резко-пульсирующие в костях сигналы, мигающие, будто, синим цветом? Процесс существования иногда ощущается именно таким образом, неким “медленным прощанием”.

Вновь, незнакомые тебе “все” — куда-то быстро идут, ведь привыкли с рождения к тому, что нужно быть в стабильном «жизнь — это [ конечно же] движение». А если тебе не движется никуда, и ничего и не стабильно, то можно ли тебя вообще вписать в общество?

С Патрицией легко говорить обо всем этом сумбурном. Патриции не хочется говорить обо всем, что движется, ну разве что только о китах:

- Ты знаешь, когда мне очень грустно, я думаю о китах. Точнее, об одном. Помнишь, я тебе рассказывала о нем?

- Тебе сейчас грустно? Я помню ты рассказывала о нападении косаток на китенка. Помню. Не грусти, выйдем..прогуляемся. Точно полегчает. Или же, можем остаться дома, заварю тебе твой любимый…васильковый.

- Нет! Ну вот, опять. Ты снова забыл. Никогда меня не слушаешь. Нет, не слышишь! Не слышишь! Вообще! Я о том пятидесятидвухгерцовом ките. О самом одиноком. Знаешь, когда мне грустно, я представляю, что плыву к нему, чтобы обнять. И это осознание того, что я его спасаю своими объятиями, внедряет в меня ощущение «полезного хоть кому-то ( а именно киту) человека». После этих мыслей, мне всегда снится он.

- Я никогда об этом не знал. Как давно тебе снятся киты?

- Уже неделю. Я плыву к нему через тихий океан. Вода в океане холодная. Волны устрашающие, но мне хорошо от мысли, что скоро мы с ним встретимся и я его обниму. У него такая толстая мягкая кожа. Становится тепло. И вообще, по текстуре, его кожа напоминает мне резиновые перчатки.

- Тебе было грустно целую неделю? Я даже не заметил. Ты почти все время спала.

- И это все, что ты хотел у меня спросить? Да, поэтому и спала.

- Очень интересные сны, но мне важнее узнать почему тебе грустно.

- Помнишь, ты мне рассказывал об ощущении «медленного прощания»? Конечно, помнишь. Всегда помнишь обо всех своих триггерирующих меня мыслях.

- Давай не об этом. Почему тебе грустно?

- Меня в последнее время пугает представление о времени. О том, как все скоротечно. Боже, ужасно! Какие громкие слова! В меня Сократ вселился, что ли?

-Это Сенека.

- Не важно.

- Продолжай.

- Так вот. Меня пугает то, что я не могу остановить время. Мне хочется стать кем-то, но не сейчас. Знаешь, мне сейчас..который час?

- Без пятнадцати минут девять.

- Вот! Именно сейчас, когда без пятнадцати минут девять, мне хочется закрыть глаза, заткнуть все голоса в голове, чтобы просто побыть никем, разрешить себе отключить все ненужные чувства, переродиться заново, открыть глаза — и чтоб снова было без пятнадцати минут девять.

- Разве время что-то меняет?

- Да. Я закрываю глаза и мне сразу же снится мой кит. Я говорю с ним. Мне хорошо, потому что он молчит. Ему хорошо, потому что ему больше не одиноко. А когда просыпаюсь - тебя нет дома; в мире стихийные бедствия; кто-то уже успел родиться; кому-то вообще стало лучше, чем никогда… а я все еще там, в своем медленном прощании.

- В прощании с крышей. Она у тебя явно едет. Знаешь, я думаю, что твоему киту все равно будет одиноко.

- Почему?

- Разные частоты. Он тебя не услышит. А если и услышит, то не поймет. Кит не нуждается в тебе. И спасать его не надо, Патриция. Может, он вообще тебя возьмет и съест.

- Кит меня не сможет проглотить, в его глотку еле влезет целый апельсин. Это научно доказано! Не надо меня пугать. Так, кто ему нужен?

- Такой же, поющий на тех же частотах, отдельный, независимый кит.

- А если они не поладят?

- А вот это уж точно тебя никак не касается. Может, тебе нужен не кит?

- Мне точно не нужен никакой человек.

- Правильно, тебе просто хочется быть кому-то полезной. Кому-то! Но не важно кому. Главное, чтоб не себе. Бежишь от себя.

- Ты меня ненавидишь?

- Патриция, я тебя люблю. Но будучи полезной кому-то, ты никому ничего не докажешь. Тем более — себе. Не надо никого спасать. Ты здесь, чтобы спасти себя.

- Это уже про твое любимое « рождение — операция, а процесс жизни — реабилитационный период»?

- Да, но контролируешь все — ты сама. Без «врачей». Спасаешь себя сама. Как и все остальные, спасают себя от себя и ото всех, и вообще, от стихийных бедствий. И вообще, почему мы об этом продолжаем говорить? Тебе, как обычно, четыре ложки сахара?

- Пять. А кто будет думать об этом ките? Он же нуждается в…

- Вот, возьми, он горячий. Осторожно. Знаешь, это грустная история, но, я помню, где-то читал, что эта теория недостоверна, и, что, может быть на свете есть еще несколько китов, которые поют на той же частоте. 52 герца. Они не одиноки. Поверь мне.

- Ты это только что выдумал, чтобы мне полегчало.

- Нет, это так и есть. Ну, и да, пусть полегчает.

- Не полегчало. Обними меня.

- Ну, лучше тебя, чем какого-то там огромного кита.

- Они добрые.

- Верю.

- Знаешь, а мне нравилось говорить с ним.

- И он тебе отвечал?

- Нет, он молчал.

- Бедные уши.

- У китов совершенно иное восприятие звуков, но тебе этого не понять.

- Может он тебя вообще не слышал?

- Я не знаю.

- Значит, ты просто использовала бедного кита, чтобы высказаться. Плыла к нему через океаны, чтобы рассказать обо всем на свете, не зная услышит он тебя или нет.

- А еще, плыла, чтобы обнять.

- Патриция, не нужны ему твои объятия.

- Зато мы в расчете! Я ему объятия, а он мне — молчание.

- Это с твоей точки зрения. А как бы подумал кит? Наверное, сказал бы про себя: « Кто эта сумасшедшая, с красными волосами? Как меня нашла вообще? Я себе барахтался спокойно, плескался в солёной воде, и в друг она прикасается ко мне, к редкому киту! Говорит что-то, но я ее не понимаю. Спасите, помогите! Мне было так спокойно, в моем океане одному, а она уже целую неделю ко мне плывет…Кошмар!!»

- Кстати, в прошлую среду, я плыла к нему со старыми фотографиями. Они не промокли вообще! Я ему показывала, какой я была раньше…и что со мной сделало время.

- Время не виновато. Кстати, я все понял.

- Что?

- Ты плывешь к себе. Потом бежишь обратно в ‘жизнь’. А оттуда обратно к себе, в свои сны. Но ни там, и ни здесь, тебя не слышат.

- Знаешь, я так боюсь времени. Оно так быстро уходит.

- Ты и меня не слышишь.

- Все, я пошла спать. Кстати, что это за чемодан рядом с входной дверью?

-Нет, никуда не пойдешь. Мы едем.

- Как? Куда?

- На море.

-Ты шутишь?! Зачем?

-Живи, Патриция. Надо жить.